(Издание 1.0 19990826-19990826)

Современное так называемое Христианство отмечает два главных праздника: Рождество и Пасху. Один из них приходится на декабрь, а другой на март-апрель. Библия не упоминает религиозных праздников в декабре. Праздник, который Библия предписывает отмечать в марте-апреле, называется Еврейская Пасха (Passover). Он приходится на март-апрель, но не называется Пасхой и не совпадает с датой, которая определяется по расчетам для Пасхи.

Более важным является то, что существуют другие праздники, определенные Библией как обязательные, которые не отмечаются. Так, Субботы, которая определена четвертой заповедью, не придерживаются, а вместо этого отмечают день Солнца (воскресение). Как же это произошло? Откуда? По-библейски ли это, по-христиански ли? Ответы можно найти в истории, и эти ответы поражают.

В Риме, в декабре отмечали праздник. Это необходимо отметить для понимания всего, происходящего во время Рождества. Этот праздник назывался Сатурналии. Этот был праздник Сатурна, который, по убеждениям обитателей Лациума, лациев, был покровителем сельского хозяйства и искусств, необходимых для цивилизованной жизни (Словарь Греческих и Римских Древностей Смита, 2 изд., Лондон, 1851, ст. 1009). Он приходился на конец декабря и рассматривался населением как сплошной период отдыха и веселья. В течение этого времени закрывались суды. Нельзя было проводить публичных дел. В школах были каникулы. Начинать войну считалось нечестивым, а наказание преступника влекло за собой загрязнение (там же).

Власть мирилась с азартными играми, так же, как позже игра в карты накануне Рождества прощалась даже самой строгой властью. Все сбрасывали тоги и надевали просторные мантии, synthesis, и ходили в pileus (войлочных шапках) на головах. В словаре Смита говорится, что эта практика напоминает маскарады, островерхие шапки и маски, которые во время последующих Рождественских праздников носили актеры театра масок и участники пантомимы. Cerei, или восковые свечи, или огни, возможно, использовались так же, как moccoli в последнюю карнавальную ночь. Наверно, наша традиция рождественских огней происходит с тех времен.

Наконец, для развлечения публики, устраивались выборы короля шутов, и здесь мы ясно видим аналогию с церемонией Двенадцатой Ночи (там же). К этому мы вернемся позже.

Джеймс Джордж Фрейзер в своей фундаментальной работе, посвященной изучению магии и религии (Золотая Ветвь, McMillan, 1976), говорит, что этот король шутов был намеком на беззаботные дни правления Сатурна, и рабам предоставляли временную свободу, в память о тех временах, когда все были свободными и господствовала справедливость (там же IX, ст. 308 и далее). Франс Кюмон считает, что римские солдаты, размещенные на Дунае в правление Максимилиана и Диоклетиана, избирали по жребию из своей среды красивого юношу, который напоминал Сатурна, за тридцать дней до фестиваля. Они одевали его в королевские одеяния для уподобления Сатурну. Он ходил среди людей в сопровождении охраны из солдат и давал волю всем своим страстям, неважно, насколько бесстыжими они были. В конце этих тридцати дней он перерезал себе горло в честь бога, которого он представлял. В 303 году жребий пал на солдата-христианина Дасия, но он отказался играть роль языческого бога и провести свои последние дни в оргиях. Он не испугался угроз своего командира - офицера Басса, и поэтому ему отрубил голову солдат Иоан из Дуростора в пятницу 20 ноября 303 года, в четвертый час двадцать четвертого дня Луны (Фрейзер, там же).

Саркофаг был перенесен туда из церкви Св. Пелегрина в 1848 г., где он лежал под высоким алтарем, и существует запись о том, что он находился там еще в 1650 г. (Фрейзер, ст. 310).

Фрейзер считает, что это показывает с другой стороны Повелителя Сатурналий, старинного Владыку Беспорядка, который правил на зимних праздниках в Риме (там же, ст. 311).

Здесь мы видим распространение традиций и элементы человеческой жертвы, которое происходит во время праздников, как в декабре, так и во время равноденствия. Христианин Дасий принял муки вместо того, чтобы участвовать в этих увеселениях.

Первая традиция приписывается Янусу, который после неожиданного исчезновения его пожертвователя из жилища человека, который построил ему алтарь на форуме как божеству, назначил ежегодные жертвы.

В двух последних традициях мы видим сходство. Таким образом, практика проведения этого сельскохозяйственного праздника имеет определенные общие черты с весенним праздником Пасхи, который мы обсудим позже. Человеческая жертва является общей для всех традиций, и может быть отнесена еще к временам поклонения Молоху, как богу Луны Син, а также богине Иштар (см. раб. Золотой Теленок [№ 222] ). Этот элемент жертвования также появляется в поклонении богу Аттису (см. далее).

В исторические времена записано сооружение храмов, как это было в правление Тация, Тарквиния Прекрасного, вплоть до времен консульства А Семпрония или М Минуция (497 до Р. Х. , или в предыдущее консульство Т Ларция. Возможно, на различных стадиях эти церемонии отменялись, изменялись, а потом восстанавливались и снова распространялись (там же).

На самом деле, во времена Республики только один из этих дней был посвящен религиозному поклонению. Однако праздники длились в течение значительно более долгого периода. Из истории мы знаем, что Ливий говорит о первом дне Сатурналий (Ливий, ххх, 36). Цицерон пишет о втором и третьем днях (Ad Att., v 20; xv 32). Со времен Новия (Attelanae) использовался термин Семь дней Сатурналий, и эту фразу используют также Меммий (Макробий, i, 10) и Марциал (xiv, 72; ср. Смит, там же). Марциал также говорит о пяти днях, введенных Калигулой и Клавдием.

Потом шла Опалия (14 Календы декабря или 19 декабря), которая в древние времена совпадала с Сатурналиями. Эти два праздника вместе длились пять дней. Этот праздник отмечали в честь Опис, которая, якобы, была женой Сатурна. Сначала этот праздник отмечали в тот же день, и, таким образом, у истоков этого праздника ясно заметна тема матери-богини и ее любимого. Мы будем встречать эту тему везде. Последователи культа Опис давали свои обеты сидя и касаясь земли, богиней которой она была (Смит, там же, ст. Опалия, стр. 835).

Фрейзер отмечает, что:

Фрейзер вспоминает, что Симмах сделал запись о празднике Великой Матери. Во времена Августина ее женоподобные жрецы все еще шагали по улицам и площадям Карфагена, и, как и нищие монахи средневековья, просили милостыню у прохожих (там же, ср. С. Дилл, Римское общество последнего века Западной Империи, 1899, Лондон, ст. 16; а также Град Божий Августина, vii, 26).

Фрейзер утверждает, что их настоящий нрав часто скрывался под сдержанной маской аллегории и философского толкования, которые привели наиболее утонченных из них к вещам, которые бы иначе наполнили их ужасом и отвращением. Современный пентекостализм вдохновляется идеями, которые пошли от этих религиозных праздников.

Греческое и Римское общество базировалось на идее подчинения лица государству, и лицо посвящало свою жизнь увековечению общества. Если кого-то притесняла большая жертва, никому не приходило в голову, что его действия не были обусловлены важной причиной.

Неверное применение этих тайных доктрин восточных религий и их применение в гностицизме, положенное в библейское русло Града Божьего как духовного сооружения, привело к печальным последствиям для общественного строя. Результатом стало ослабление семейных связей и государства, а также полное уничтожение политической основы государства. Общество тяготело к распаду на отдельные элементы и, таким образом, к варварству. Цивилизация возможна только благодаря активному сотрудничеству лиц и подчинению интересов лица интересам общего благосостояния (там же, ст. 301).

Люди отказывались защищать свои страны и даже продолжать свой род, обратившись к аскетическому целибату (там же, см. также работы Вегетарианство и Библия [№ 183], а также Вино и Библия [№ 188]).

Фрейзер придерживается мысли, что эта навязчивая идея длилась тысячу лет. Он считал, что она изменилась только в конце эпохи средневековья, после возрождения римского права, философии Аристотеля и древнего искусства и литературы, на более терпимый и более человечный взгляд на мир. На самом деле же, если бы была внедрена настоящая библейская модель, не существовало бы таких проблем. Эти проблемы возникли из-за того, что восточные мистерии сочетались с гностической системой, которая сегодня наиболее распространена. Фрейзер считает, что волна восточного вторжения отошла, и все еще отступает. В этом он ошибался, невзирая на то, что он допускает, что плохое правительство и разрушительная финансовая политика являются двумя главными причинами, которые разрушили цивилизации, как это происходило с Османской Империей при его жизни.

Огромную популярность этого культа нельзя недооценивать. Памятники, посвященные этой системе, разбросаны по всей Римской Империи и по всей Европе (карту распространения памяток можно найти в книге Давида Улансея Происхождение Митраических Мистерий, Оксфорд, Нью-Йорк, 1989, ст. 5).

Это сходство поразило и самих христианских докторов, и они его объяснили как работу дьявола путем фальсификации настоящей веры (там же). Тертуллиан показал, каким образом посты Исиды и Сивиллы напоминали христианские (De jejunio 16).

Юстин Мартир объяснял, что воскрешение и восхождение Диониса, непорочное рождение Персея, а также Беллерофонт на Пегасе, были пародиями на настоящие христианские рассказы, и написаны демонами предварительно, вплоть до рассказа о Христе, который едет верхом на осле, которая была включена в Псалмы как пророчество (ср. Apol., и, 54).

В Юлианском календаре день 25 декабря считался днем зимнего солнцестояния (Фрейзер, там же, ст. 303; ср. Плиний, Естественная История, xviii, ст. 221). Этот день считался днем рождения Солнца, в то время как его дни начинали увеличиваться, а сила расти с этого поворотного момента года.

Празднующие уединялись во внутренних святилищах, из которых они в полночь вздымали громкий крик, Дева родила! Свет идет! (там же, ср. Cosmas Hierosolymitanus, см. прим. 3 к ст. 303).

Египтяне даже изображали новорожденное Солнце в виде ребенка, которое, на его день рождения (зимнее солнцестояние) они изготовляли и показывали тем, кто ему поклонялся (там же, ср. Макробий, Сатурналии, i, 18, 10).

Без сомнения, Дева, которая понесла и родила сына двадцать пятого декабря, была Великой Восточной богиней, которую семиты называли Небесной Девой или просто Небесной Богиней; в землях семитов она была формой Астарты (там же, зам. Франс Кюмон s.v. Caelestis в Real-Encyclopedie der classischen Altertumswissenschaft, Паули Вишова, v, 1, 1247, и следующие).

Отсюда и пошла доктрина вечного целомудрия матери Иисуса Христа. Она не имеет основы ни в Библии, ни в реальности. Мать Христа не звали Марией, и Библия ясно говорит, что она родила и других детей. Мы еще вернемся к этому мифу позже.

25 декабря происходил старинный солнцепоклоннический праздник, и три царя, который ассоциируется с ним, кажется, не имеет отношения к мудрецу с Востока из библейского сюжета, а, возможно, происходит от более древней традиции, которая относится к так называемым двенадцати рождественским дням. Двенадцатидневная последовательность ассоциируется с тремя царями во Франции, Испании, Бельгии, Германии и Австрии. Их зовут Каспар, Мельхиор и Бальтазар. В Германии и Австрии ее знают как День трех Царей (Dreikonigstag), а во Франции как Праздник Царей (Fкte des Rois). В некоторых местностях королей представляют актеры, которые поют песни и собирают вознаграждение от жителей. Этой традиции приписывается христианская основа, но в Библии на самом деле не вспоминаются трое людей (отличных от трех видов подарков), или что они были царями. Записано, что они были магами или мудрецами. Кажется, эта традиция имеет другую основу (ср. Фрейзер, іх, ст. 329). В обычаях Франс-Комте, а также Вогезских гор Мельхиор изображается черным царем, и лицо мальчика, который играет его, красится черным (там же, ст. 330). Этих трех вызывают для исцеления, ритуалами, которые включают три гвоздя, положенных на землю. Этот ритуал является отголоском триединой системы кельтов во Франции, которая существовала задолго до христианства.

В Чешской и Немецкой Богемии, находим ритуалы окуривания и сжигания благовоний, которые происходят на двенадцатый день. Инициалы К. М. Б. (Каспар, Мельхиор и Бальтазар), вместе с тремя крестами, изображаются на дверях после окуривания, чтобы предотвратить злое влияние и инфекционные болезни. Их призывали со словами Молитесь за нас сейчас и в наш смертный час.

Среди этих традиций мы также видим традицию Властителя Беспорядков. Этот обычай продолжался с вечера 31 октября накануне Дня всех святых до дня Candlemas (2 февраля). На самом деле же он, преимущественно, заканчивался к двенадцати рождественским дням, которые назывались двенадцатью ночами. В Англии Властитель Беспорядков выбирался везде, начиная с Королевского Двора и во всех местных представительствах королевской власти. Этого Властителя Беспорядков выбирали также в Мертони, Колледже Оксфорд, как Царя Бобов (ср. Фрейзер, іх, ст. 332).

Во Франции аналоги английского Властителя Беспорядков участвовали в маскараде, переодетые в священников, епископов, архиепископов, пап или аббатов. Этот маскарад был известен под названием Праздник Дураков, и происходил в Рождественский день, день Св. Стефана (25 декабря), на Новый Год или на Двенадцатый день, в зависимости от местности.

В те времена существовали пародии на важнейшие церковные обряды, где священники в масках и иногда в женском наряде танцевали на хорах и пели вульгарные песни; миряне, переодетые монахами, смешивались с духовенством, и алтарь превращался в таверну, где дьяконы и протодьяконы ели колбасы, кровянку, или играли в кости и карты под носом у празднующих. Курильницы были заполнены старой обувью, наполняя церковь нестерпимой вонью.

В Буве на 14 января молодая женщина с ребенком на руках ехала верхом на осле, якобы имитируя бегство в Египет. Ее с триумфом выводили из собора к приходской церкви Св. Стефана, где ее с ишаком размещали слева от алтаря. Служили длинную мессу, сложенную из беспорядочных отрывков ежегодных церковных служб. Певцы в перерывах утоляли жажду, так же, как и прихожане, а также кормили и поили осла. В конце, ишака выводили от алтаря к нефу, где все, священнослужители и миряне, танцевали вокруг него и имитировали ослиный крик. После вечерни к большому театру напротив церкви направлялась длинная процессия, где они смотрели неприличные фарсы.

Все это напоминает обряды женоподобных жрецов Матери-Богини в Северной Африке, а также Сатурналии. Фрейзер говорит, что нет прямых свидетельств о том, что одно пошло от другого, но Сатурналии, с их характерными отклонениями от нормы, и временное правление короля шутов, кажется, подтверждает это. (іх, ст. 339). Этих традиций придерживались вплоть до девятнадцатого века, когда викторианская Англия и наполеоновская Франция с последующей революцией в некоторой степени покончили с ними. Они были заменены такими же ошибками в другой форме, как мы это увидим позже. Большая часть этого безумия происходит из США и их нрава торговцев.

Царь Бобов ассоциируется с Праздником Дураков во Франции и имеет более древний смысл. Праздник Дураков происходит в Двенадцатый день Рождества (Двенадцатую Ночь, ночью 6 января). Ночь накануне, 5 января, т.е. на Богоявление 6 января, является окончанием двух периодов предрождественских праздников, которые ассоциируются с Сатурналиями и системой поклонения Солнцу, которые начинаются на Солнцестояние 25 декабря и продолжаются вплоть до 5 января.

Короля и королеву избирают по жребию в Двенадцатую Ночь (т.е. Богоявление 6 января), или накануне этого праздника 5 января. Этот обычай был распространен во Франции, Бельгии, Германии и Англии. Его также придерживаются в некоторых местностях Франции. Королевский двор утвердил эту практику, и каждая семья избирала своего короля. К этому празднику пекли большой пирог с бобом. Его разделяли на части, по одной для каждого члена семьи; одну для Бога, одну для Небесной Девы, и, иногда, одну для бедных. Человека, который получал порцию с бобом, провозглашали Царем Бобов (Фрейзер, іх, ст. 313). Иногда прилагался еще один боб для того, чтобы избрать королеву. В Блэнкенхейме, около Нюрбурга, Эфели, в пирог запекали два боба - черный для царя и белый для царицы. В Франс-Комте был обычай класть в шляпу столько фасолин, сколько присутствовало людей. Добавлялись два боба другого цвета, и ребенок вытягивала их наугад. Те, кто получал цветные бобы, становились царем и царицей.

В Англии существовала традиция класть в шляпу боб для царя и горошину для царицы. Однако в некоторых местностях избирался только король путем жеребьевки, и он сам выбирал себе королеву. Иногда вместо боба в пирог клали монету. Этого обычая придерживались в Южной Германии еще в первой половине шестнадцатого века. Но Фрейзер считает, что это была лишь разновидность такого же обычая с бобом. Это довольно ясно показывает, что обычай запекания монет в рождественский пирог происходит от более старого обычая.

Во Франции подарки малышам клали под стол. Их вручали со словами Phoebe или Tebe, а ребенок отвечал по-латински Domine. Куски пирога распределялись по желанию ребенка. Некоторые ученые относят этимологию этих слов к оракулу Аполлона. Фрейзер считает, что они были прямо заимствованы от слова, которое значило “боб” (лат. faba, фр. fuve).

Каждый раз, когда царь или царица пили, люди кричали Царь или царица пьет, и все делали то же самое. Лицо того, кто не делал этого, смазывали сажей или остатками вина. В некоторых местностях Арденн таким людям к волосам прикрепляли большие бумажные рога, а на нос цепляли огромные очки. Их следовало носить до конца праздники. Возможно, отсюда и пошел обычай надевать Шутовской Колпак.

Этому обычаю еще и сейчас следуют на севере Франции, где бобы заменяются миниатюрной фарфоровой фигуркой, которую вытягивает ребенок. Если ее вытягивает парень, он выбирает царицу; если же ее вытягивает девушка, она выбирает царя.

Эти цари и царицы прикрепляли белые кресты к стропилам домам, чтобы отпугнуть чертят, ведьм и жуков. Но был здесь и более серьезный смысл. В Лорейне высоту конопли определяла по росту царя и царицы. Если царь был выше, мужские растения считались выше женских, и наоборот. В Вогезских горах, на границе Франс-Комте, практиковался обычай танцевать на крыше, чтобы конопля была выше.

В то время, когда костер пылал, люди танцевали вокруг него и пели Хороший год, вернись, хлеб и вино, вернитесь!

Молодежь Понтарлье носит факелы над засеянными полями с криками couaille, couaille, blanconnie, значение которых потеряно в древности.

В Бокаже, что в Нормандии, в этот же день сжигают фруктовые деревья. Эти огни сияют везде, и крестьяне отмечают Церемонию Кротов и Полевых мышей (Taupes et Mulots). Села соревнуются, чей костер ярче, и на дрова идут целые леса и заборы. Они вычищают поля, пугая кротов и мышей, и верят, что урожай этой осенью будет лучше.

Похожие обычаи разжигания костров существуют в Великобритании в Глочестере и Хертфордшире, где разжигают двенадцать костров на границах двенадцати земель (Глочестер) для предотвращения загрязнения пшеницы. В обоих случаях разжигают тринадцатый, больший костер, в последнем случае - на холме (Фрейзер, іх, стр. 318).

Объяснение обычая жжения костров, и особенно самого большого, можно найти, изучая эту практику не только в Великобритании и Франции, но и в Македонии. На больших кострах должны сжигаться ведьмы и преступники, которые посещали поля ночью. Македонцы называют их karkantzari или skatzanzari. Их побеждают, обвязывая соломенными веревками. Они принимают свое человеческое подобие днем. В течение двенадцати рождественских дней их следует победить, но сделать это очень трудно. В некоторых местностях это начинается накануне Рождества, а в других продолжается или заканчивается Двенадцатой ночью.

В рождественскую ночь некоторые люди сжигают karkantzari, сжигая вязанка хвороста из каменного дуба и разбрасывая их по улицам рано на рассвете. Здесь мы также видим сходство с праздниками друидов, которые приходились на Святки. Вязанка хвороста каменного дуба напоминают древний обычай сжигания бревен.

Использование свечей происходит еще от древней арийской религии, которая использовала их в праздничной церемонии для того, чтобы отогнать богов грома, штормов и бури (Фрейзер, х, стр. 264 (прим. 4), а также стр. 265). Их поджигали и прикрепляли к священному дубу (там же, іі, стр. 327).

Свечи сжигали, чтобы отогнать ведьм. Они приняли христианство через православную или католическую церковь (ср. Фрейзер, там же, и, стр. 13).

Менора имела семь ветвей и была назначена Богом для Храма. В Храме Соломона было десять подсвечников по семь свеч, которые представляли Совет Элогима, копией которого был Синедрион. Девяти ветвям придается символическое содержание. Для них не существует библейской власти.

Говорили, что погода на двенадцать рождественских дней определяла погоду всего следующего года.

По погоде, которая стояла в каждый из двенадцати дней, можно было предсказать погоду, которая наступит в каждый из следующих месяцев года. Считалось, что эта система была точной, и применялась к Двенадцатому дню, и погода каждого часа этого дня отвечала погоде соответствующего Луны. Таким образом, дни были системой предвидения на год вперед в сельскохозяйственной области.

В Швабии эти дни назывались двенадцатью днями жребия. Более точное предвидение делалось при помощи двенадцати кругов, разделенных на четыре квадранта. Каждый квадрант представлял четверть Луны. Они рисовались на бумаге и вывешивались на дверях. С прохождением каждого из двенадцати дней от Рождества до Богоявления, погода за каждую четверть дня зачеркивалась и определялась погода на четверть Луны.

В Швейцарии, Германии и Австрии это делалось несколько иначе. На Рождество, Новый Год или другой из двенадцати дней, человек разрезал луковицу надвое, отделял двенадцать слоев и насыпал щепотку соли в каждый из них. Считалось, что по их влажности на следующее утро можно было судить о погоде на следующие двенадцать месяцев года.

Это не было характерным только для германских племен или Тевтонцев, этот обычай существовал также во Франции, и среди британских кельтов, и в Шотландии.

В Бокаже, Нормандия, температуру на год предсказывали по температуре в течение двенадцати дней. Этот способ считался более точным, чем способ предсказания Double-Liйgois. В британском Корнуолле двенадцать дней считали с Рождества до Богоявления, т.е. включали в них шесть дней в декабре и шесть в январе. В других местностях Британии и в Шотландии двенадцать дней считали с 1 января. В Британии их называли gour-deziou или male days. Говорят, что точное значение этих названий - дополнительные или добавленные дни. Эта концепция отсылает нас к другой старинной концепции календаря и пяти дополнительным дням года.

Кельты в Шотландии, как и во Франции, подразделяются на тех, кто начинает отсчет года с Рождества, 1 января, или с 31 декабря. Фрейзер считает это важным показателем происхождения верований (там же, іх, стр. 24).

Эта концепция является очень древней, и мы видим ее еще среди Ариев ведической эры в Индии. Это предшествует Христу на много веков.

Они, кажется, также наделяли дни в середине зимы сакральным содержанием, как время, когда три Рибы или духи времен года отдыхали от трудов в жилище бога-солнца, и эти двенадцать дней отдыха звались “образ или копия года" (Фрейзер, іх, стр. 324-325).

Фрейзер повторяет А. Вебера в объяснении общих взглядов Востока и Запада (ср. прим. к іх, стр. 325).

Таким образом, эта система была древней системой Ариев, которые пришли в Индию из Степи, используя преимущества железа, на конях, закованных в защитные доспехи, около 1000 г. к

Возможно, они прибавлялись, чтобы приспособить лунный год к солнечному, и это представляло собой искажение верной системы, внедренной евреями, и ассиро-вавилонянами, и греко-римлянами. Таким образом, это представляется искажением Солнцепоклонения с древнейших времен движения племен Среднего Востока. Кельтские Хиттиты, которые первые вошли в Европу, принесли с собой собственную систему, внедрение которой исказило последующую колонизацию ассирийцев и движение парфянской и готской орд.

Сейчас мы знаем намного больше о календарной системе, которая использовалась в Европе, и о системах зимнего солнцестояния, которые применяются в Европе и Великобритании. Были созданы круги, для того чтобы определить солнцестояние день в день в середине зимы.

Кажется, что обычай и система, по которой к 360-ти дням, которые считались нормальным годом, прибавляли еще пять дней, доводя, таким образом, количество дней в году до 365-ти, являемся очень древней, и, согласно ей, народы, от майя на Юкатане до египетских пирамид, считали эти дни непригодными для религиозных или мирских дел и ничего не делали в течение этого периода. Это, возможно, имело и некоторое практическое значение. Тексты пирамид ясно говорят о пяти днях, прибавленных к году, который состоял из двенадцати месяцев по тридцать дней в каждом (там же, стр. 340). Система же ацтеков и американских индейцев включала восемнадцать месяцев по двадцать дней, и, таким образом, не отвечала лунной календарной системе. Пять дней, благодаря их ценности для математического разделения календаря, считались недостойными для труда и днями общего ослабления общества. Это не имело отношения к еврейскому пророческому году из двенадцати месяцев по тридцать дней, который был символической идеализацией полного цикла настоящей високосной системы, который длился девятнадцать лет. Религиозный символизм и структура изложены в Библии.

Пятидневная последовательность относилась к календарю, который использовался в солнечных системах или системах солнцепоклонников. Двенадцать дней приспосабливали лунный год к солнечному, доказательства чему можно найти в наиболее древних системах, которые учитывали Солнце, Луну и утреннюю звезду, и были широко распространены во время Исхода (см. работу Золотой Теленок [№ 222]).

После примирения Римской церкви, для того, чтобы облегчить обращение в веру языческих народов, она решила внедрить день 25-го декабря как праздник мирского рождения Христа, чтобы отвернуть их от языческого праздника, который отмечали в тот же день в честь “Непобедимого Солнца" Митры, завоевателя темноты (прим. 74, ii, стр. 67, цит. также раб. Баччиоччи От Субботы к Воскресенью, Pontifical Gregorian University Press, Рим, 1977, стр. 260).

Митра также наделялся именами Soli invicto Mithrae, или Непобедимое Солнце Непокоренное солнце, как его определяет Фрейзер (стр. 304). К нему также обращались как к Sol Invictus Elagabal в публичной форме религии.

Термин Отец был званием священников Митры. Этот термин запрещен для христиан (Мат. 23:9). Он вошел в Христианство вместе с культами мистерий.

На самом деле же произошло так, что подлинные календари римской системы начинали неделю с субботы, и они использовались в первые годы правления Августа (27 до н. э. - 14 н. э., за чем последовало открытие календаря Ноли (ср. А. Деграсси, прим. 26, стр. 104; ср. Баччиоччи, там же, стр. 244). Эта структура, кажется, относится к системе Митры (как мы знаем от эпикурейца Цельция (140 180), где Солнце занимало наивысшую ступень при восхождении через семь ворот лестниц Митры от Сатурну к Солнцу. Это классический шаманизм, который практикуется анимистическими религиями во всем мире. В работе Оригена Contra Celsum, 6, 21-22 мы видим, что Цельсус перечисляет планеты в обратном порядке, отдавая при этому Солнцу выдающуюся седьмую позицию.

Позже мы видим, как эта система появляется как символизм восьмого дня в романской системе, в которой неделя начинается со дня Сатурна, субботы, и заканчивается днем Солнца, воскресеньем, которое всегда было праздником. Планетарная неделя также не формировалась по принятому порядку планет, и люди не могли вычислить разницу (ср. Плутарх, Полное собрание произведений, iii, стр. 230; ср. Баччиоччи, там же, стр. 246).

Послание Тертуллиана (Ad Nationes, 1, 13, ANF, III, стр. 123) пытается опровергнуть давление солнцепоклонничества. Однако Тертуллиан соглашается, что христиане начали молиться, смотря на восток, и сделали воскресенье праздничным днем. Он прямо перекладывает ответственность за перенесение поклонения с субботы на воскресение на солнцепоклоннические культы, которые, по его словам, сами избрали это день вместо предыдущего дня недели (т.е. Субботы) (ср. Баччиоччи, стр. 248-249). Однако, в те времена, они поклонялись в этот день, как и в христианскую субботу.

Очевидно, молитва на восток происходит от молитвы в направлении Иерусалима, которая, по словам Иренея, была обычной для эбионитов (Против Ереси, 1, 26, ANF, И, стр. 352). Ко времени Клемента Александрийского и Оригена мы видим, что во время молитвы начали ориентироваться на источник света, который разгоняет темноту ночи, хотя Клемент и вспоминает древние храмы (Stromateis, 7,7,43, GCS, 3, 32; ср. Баччиоччи, стр. 255).

Баччиоччи объясняет, что ассоциации между христианским воскресеньем и языческим почитанием дня Солнца не были такими заметными ко времени Эвсебия (260-340) . Хотя предыдущие авторы считали Солнце подлинным светом и источником справедливости, до Евсебия не было попыток объяснить соблюдение воскресного поклонения через символизм дня Солнца (там же, стр. 261).

Обычай празднования рождения Христа возник в Египте, происходя от культа матери-богини, и христиане там праздновали его 6 января. К четвертому веку этот обычай в основном распространился на Востоке (Фрейзер, v, стр. 304). Западная церковь никогда не признавала 6 января верной датой, и, спустя некоторое время, ее точка зрения была воспринята восточной церковью. В Антиохии это изменение не восприняли приблизительно до 375 г. н. э. (Фрейзер, там же).

Когда мы отсчитаем пять дней от 25 декабря, мы получим 31 декабря, от которого некоторые кельты и германцы начинают отсчет года. Добавление дня св. Стефана (день на святках, когда почтальоны и посыльные получают подарки) формирует пятидневный период с 27 декабря до 1 января.

Языческое происхождение Рождества известно и от Августина, когда он призывает свое братство праздновать этот торжественный день не как языческий праздник в честь Солнца, а в честь того, кто создал Солнце (Августин, Поучения, схс, 1; в работе Мигне Patriologia Latina, xxxviii, 1007). Более того, Лео, которого звали Великим, осуждал вредную веру за то, что Рождество было провозглашено торжественным днем из-за рождения нового Солнца, а не появление на свет Христа (Фрейзер, там же; ср. Лео Великий, Поучения, ххіі, (до ххі) 6, и Мигне, 198).

Таким образом, кажется, христианская церковь избрала для празднования дня рождения ее Основателя двадцать пятое декабря для того, чтобы перенести верность язычников от Солнца к тому, кого называли Солнцем Справедливости (стр. 305).

Существовала теория, выдвинутая управляющим Дючесне, согласно которой 25 декабря появилось из-за соответствия равноденствию 25 марта, и это был день гибели Христа, и день, когда его мать забеременела. Это задевает еще более глубокие вопросы, поскольку в Африке и в некоторых других местностях 25 марта на самом деле было сначала принято за день распятия. Впрочем, только в одном году 14 нисана приходилось на воскресенье 25 марта. Таким образом, это разрушает теорию. Более того, 25 марта ассоциируется с праздником бога Аттиса, как говорит Фрейзер в прим. к стр. 305. Мы исследуем этот вопрос ниже.

В течение двенадцати дней мы также видим актеров, которые играют роли козы и медведя.

На севере Шотландии и Санта Кильди ко второй половине восемнадцатого века, пастух должен одеваться в шкуру накануне Нового Года. Молодежь собиралась и жердями била в кожу, как в барабан, и ходили от дома к дому, в то время как один из них, надев шкуру, трижды оббегал вокруг, имитируя deiseil, т.е. путь, которым вращается Солнце. Его преследовала гурьба с криками на гэлльском языке:

Они шли от дома к дому, повторяя стихи. Входя, они призывали благословение на жилище и на скот, камни и дерево, его изделия и здоровье. Потом сжигалась часть кожи, которую прикладывали к носу каждого человека и домашнего животного для того, чтобы защитить обитателей от болезни и неудачи следующего года.

На острове Мэн использовали перья крапивника (vііі, стр. 324).

Эти сельскохозяйственные праздники ассоциировались как с зимним солнцестоянием, так и весенним равноденствием, которые провозглашали возвращение роста и тепла и жизни, как естественной силы Солнца и лета.

Богемский человек известен под именем Масленица, или Карнавальный медведь (Fastnachtsbдr).

Солому, которой обвязывали медведя, ложили в гнезда кур и гусей. Медведь выступал в роли духа плодородия. Целью танца было сделать плодородными как животных, так и растения.

После Рождественского ужина люди танцуют “танец ангела", чтобы обеспечить хороший урожай. Из святочной соломы, ржаной или пшеничной, делают подобие козы и бросают внутрь танцующей толпы с криком “Ловите святочного козла!" В Даларни его называют Святочным овном.

Обычай появления соломенного медведя зарегистрирован также в Виттлесе, Кембриджшир, где он был представлен так, как это происходило в течение веков, на следующий день после Пахотного понедельника, профессором Муром Смитом Шеффилдского Университета в январе 1909 года (см. письмо от 13 января 1909 года, ср. Фрейзер, vііі, стр. 329).

Пахотный понедельник - это первый понедельник января после Двенадцатого дня. Без сомнения, мы имеем дело с древним сельскохозяйственным праздником, целью которого было задобрить древних сельскохозяйственных богов рядом праздников в середине зимы, которые продолжаются от Сатурналий до дня солнцестояния, и далее в течение двенадцати дней так называемого Рождества к Пахотному понедельнику и к Масляному вторнику.

Пахотный понедельник в Англии обычно ассоциировался с группой людей, которые пахали на волах, один из них переодевался старой бабой, которую звали Бесси. Они ходили вокруг, высоко прыгая и танцуя, возможно, для того, чтобы зерно росло до высоты их прыжков. Это походило на обычаи Соломенных медведей или Святочного козла на континенте и в Великобритании.

Такие же обычаи исполнялись в тот же день во Фракии и Болгарии, т.е. в понедельник последней недели Карнавала. Один из танцоров (кукер) одевался в козью кожу. Другой (Кукерика) переодевался в юбку и представлял старую женщину, или бабу, с черным лицом.

Медведей представляли собаки, обернутые в медвежьи шкуры. Шутливый королевский двор состоял из царя, судьи и других чиновников. Представления о Кукере и Кукерику отличались развращенностью и распутством.

Люди считают, что тот, кто играет роль Кукура, осуществляет смертный грех, и священники напрасно пытаются упразднить эти обычаи. Кукер в районе Лосенграда держит пирог с монетами, который распределяется между всеми присутствующими. Если фермер получает монету, урожай будет хорошим, если ее получает пастух, будут хорошими стада. Кукер также символически пашет землю и размахивает рукой туда-сюда, имитируя колосья, которые колышутся. Человека с монетой связывают и качают по земле ногами, чтобы сделать землю более плодородной. Эта жеребьевка присуща также жертве Сатурналий, о которой говорилось выше.

Главным персонажем на празднике в Болгарии является Старая Женщина или Мать, которую играет мужчина в женском наряде. Кукер и Кукерика покоряются “Старой Женщине". Они носят фантастические маски в виде человеческих голов с рогами, или птичьих голов, и кожи с поясами из коры липы. За спинами у них горбы из лохмотьев. Праздник в Болгарии, который приходится на понедельник последней недели карнавала, называется Сырный понедельник. Тем не менее, он ассоциируется с Пахотным праздником.

В первую очередь, на ум приходят похожие ритуалы в западной Европе, при выполнении которых ходили вокруг жилища, и присутствие “старой женщины" обеспечивало плодородие во всем селе. Вторжение переодетых людей из другого села рассматривается как опасность и снижение плодородия в селе. Таким вторжением сопротивляются.

В 1644 году в Лейс Линкс, Шотландия, было сожжено девять ведьм из плоти и крови (Фрейзер, іх, стр. 165).

Осенью также раскладываются огни, но они не являются существенными. Праздник рождения Девы 8 сентября традиционно был связан с шумом и беспорядками, которые ассоциировались с Бефаной в Риме и традиционно включали убийства. Проф. Хаусмен отметил, что, когда он наблюдал праздник на Капри в 1897 году, было убито немного больше, чем обычные 8 - 10 человек (Фрейзер, х, стр. 221).

Обитатели Шетландских островов называют эти праздники Святки. За семь дней перед Рождеством эльфы, или Trows, как их называют шетландцы, выходят из своих домов в земле и поселяются на ее поверхности, если она им нравится. Возможно, отсюда происходит символизм эльфов, связанный с Санта Клаусом. Возможно, он относится к концепции беспорядков в течение семи дней Сатурналий, снова возвращая нас к 25 декабря.

Самый важный ритуал на Святках назывался Saining, и его следовало осуществлять верно, чтобы победить серый народ, как называли эльфов.

В последний день праздников, на двадцать четвертый день после Рождества, который называется up-helly-a, или Uphalliday на Шетландских островах, отворяли все двери, и происходила имитация Большой погони, чтобы освободить территорию от эльфов-вредителей. Люди набожно читали Библию и выставляли напоказ железо, “поскольку общеизвестно, что эльфы не переносят вида железа". Детей пристально охраняла и осуществляла над ними обряд saining обученная мудрая женщина. Без сомнения, мы видим здесь признаки древней концепции вмешательства злого глаза ((ср. также работу Крест: Его Происхождение и Значение [№ 39]).

Мы знаем, что германцы сжигали Святочное бревно, и этот обычай был древним даже в одиннадцатом веке. В 1184 году приходский священник Ахлена, Мюнстерланд, сделал запись о принесении дерева для разведения праздничного очага в честь дня рождения Господа (Фрейзер, х, стр. 247). Этот обычай прослеживаем и в древние времена в Британии, и он был распространен среди тевтонов и, возможно, среди кельтов. Фрейзер цитирует слова Джона Бранда, когда тот говорил, что Святочные бревна являются копией костров, разжигаемых на улице в середине лета, которую зажигают в жилище из-за холодной погоды на зимнее солнцестояние (там же, прим. 2). Это было ничто другое, как ошибочное сопоставление 25 декабря с солнцестоянием, празднование которого прерывалось для поклонения Солнцу (Фрейзер, х, стр. 246). Это бревно сжигали для того, чтобы помочь Солнцу снова зажечь его ослабленный свет, и вся система жжения огней и свечей на день рождения перед Небесной Девой - это древнее поклонение Матери-богине и ее ребенку, Солнцу. Светочи помогают зажечь божественный огонь Солнца, и эта идея лежит в основе зажжения костров и их использования в Зороастризме.

Омела была священной в религии друидов. Друиды, которые прошли через Египет как Маги, были собраны Милезийцами в Испании из Гаделийцев, перед тем, как Скотто-милезийцы пошли к Ирландии. Оттуда они распространились по Британии и Европе (МакГеохаген, История Ирландии, Sadlier, NY, стр. 42; ср. Фрейзер, іі, стр. 358, 362; хі, стр. 76 и далее, 301).

Плиний (Естественная История, xvі, стр. 249-251) выводит слово Друид от греческого слова, которое означало дуб drus. Однако в кельтском языке есть такое же или похожее слово daur. Таким образом, друиды это священники дуба. Их культы являются старинными и ассоциируются с дубовыми рощами. Другие ученые считают, что название друидов происходит от корня, который обозначает знание или мудрость отсюда, они были колдунами или магами. Также его связывают со званием Магов, которое они носили (ср. Фрейзер, хі, стр. 76-77, прим. к стр. 76).

Омелу срезают золотым серпом на первый или шестой лунный день (Фрейзер, хі, стр. 77-78). Она ассоциируется с плодородием, и ее использовали, чтобы помочь бесплодным животным и женщинам родить. Считалось, что она упала с неба, и ее называли всеизлечиваающей (Фрейзер, хі, стр. 77-79, 82). Во время ее срезания на шестой день приносили в жертву двух белых быков. Жрец надевал белую мантию. Итальянцы срезали ее на первый лунный день, а друиды на шестой. Такая разница, возможно, объясняется разногласием между днями начала месячного цикла в этих системах. Омелу никогда не срезали железными орудиями. Нельзя было, чтобы она коснулась земли, и поэтому ее складывали в белую одежду.

Итальянцы считали, что омела, которая растет на дубе, имеет такие же свойства, если верить Плинию, и, таким образом, существовало сходство верований в обеих системах.

Следовательно, мы возвращаемся к системе плодородия Сатурналий и лечебной силы Мистерий и Аполлона, но в более древней форме, характерной для Ариев до 1000 г. к

Это верование распространено и среди обитателей острова Мабуи в Торресовом проливе (там же). Похожие верования находим и в Африке, среди валосов в Сенегамбии (там же).

Она чаще всего использовалась в летних огнях, и в это время ассоциировалась со смертью бога Бальдра. Кажется, в это время на самом деле происходили человеческие жертвы в Дании, Норвегии и Швеции (Фрейзер, xi, стр. 87). Практика вбрасывания избранной жребием жертвы в Белтейнский костер, а также Зеленый волк летних огней ассоциируются с системой поклонения духам деревьев или богам растительности (там же, стр. 88).

Поклонение омеле прямо ассоциируется с культом поклонения дубу, и было общим для всех Ариев. Кельты в Малой Азии поклонялись в рощах, которые назывались Drynemetum, что с чистого кельтского значит Храм Дуба. В этих рощах отправляли и фаллический культ, против которого выступает Библия.

Был дуб священным и для итальянцев, и образом Юпитера на Капитолии было сначала ничто другое, как дубовое дерево. В Додони также поклонялись Зевсу, олицетворенному в дубе. Фрейзер делает вывод, что арии, включая кельтов, германцев и литовцев, в общем, считали дуб священным до распада, и эта земля не имела недостатка в дубовых деревьях. Омела - это просто его символ, которому небеса дали свойства лечения, защиты и плодородия.

Разведение священного костра у кельтов, германцев или славян, также происходило при помощи дуба, путем трения дубовых палочек или друг о друга, или о серый (не красный) камень. Такие же обычаи зажжения need-fire находим и от Германии до севера Шотландии (ср. Фрейзер, хі, стр. 91).

Фрейзер говорит, что вечный огонь Весты в Риме поддерживался древесиной из дуба. В Ромове, Литва, также жгли вечный костер из дуба перед священным дубовым деревом. Дубовые бревна также сжигают в период от зимнего солнцестояния до конца года, а потом их заменяют новым бревном, а золу смешивают с зерном и т. д. для повышения плодородия.

Общей чертой всех этих обычаев является разведение костров и срезание омелы. Давние арии верили, как мы можем установить из мифа о Бальдре, что дуб был богом, и связь омелы с ним обеспечивала ее долговечность. Принесение человеческой жертвы в период жжения костров в середине лета должно обеспечить сохранность урожая. Использование омелы и Святочного бревна на зимнее солнцестояние также указывает на жертву бога, представленного человеком, который занимал его место, и на возвращение к системе поклонения Солнцу. Это и есть символизм, который лежит в основе Рождественской традиции (ср. Фрейзер, хі, стр. 93).

Падуб и плющ символизировали мужчину и женщину. Плющ прикрепляется и извивается, по общему мнению, представляя женщину. Падуб, колючий и стройный, возможно, представляет мужчину.

В Суррее, Англия, падуб используют для того, чтобы провести ребенка через трещину и излечить перелом, в то время как в других местностях для этого используют пепел (Фрейзер, хі, стр. 169, прим. 2).

Падуб был священным для Fratres Arvales, или Братства Обработанных Полей. Это была римская коллегия двенадцати жрецов, которые осуществляли публичные религиозные обряды для нужд сельского хозяйства. Они надевали венки из пшеничных колосков. Они приносили жертву у рощи богини Деи, в пяти милях вниз по Тибру от Рима. В этой роще росли лавры и падубы. Эту рощу настолько почитали, что каждый раз, когда на землю падало дерево или его ветвь, приносили искупительную жертву. Это событие особенно часто происходило с наступлением периода снегопадов и бурь в зимнее солнцестояние. Отсюда происходит общее представление о падубе и белом Рождестве. Более сложные жертвы приносились, если в дерево попадала молния. Тогда это дерево выкапывали с корнями, раскалывали и сжигали, а вместо него сажали другое. На римский праздник Парилии, который отмечался для сохранности овец и коров, крестьяне молили простить их за то, что они вошли в святую рощу, сели под священным деревом или срезали священные ветви, чтобы покормить овцу (ср. Фрейзер, іі, стр. 123).

Плиний говорит, что леса раньше были храмами богов, и что даже в его времена крестьяне посвящали высокое дерево богу, выполняя старинные ритуалы (Плиний, Естественная История, хіі, стр. 3).

Украшенная сосна прямо происходит от мистических культов и поклонения богу Аттису. Считают, что он был мужчиной, ставшим деревом, и, таким образом, он является олицетворением древнего духа деревьев, которого мы встречаем в древней индийской или индуистской мифологии со времен Хараппы и Мохенджо Даро. Он, бесспорно, является богом зерна и плодородия, и носит фригийский колпак, как Митра (со статуи в Латерани; Фрейзер, v, стр. 279).

Внесение сосны, покрытой фиалками и обернутой шерстью, похоже на современный народный обычай внесение Майского, или Летнего дерева. Изображение, прикрепленное к дереву, представляло бога Аттиса. По традиции, его сохраняли до следующего года, а потом сжигали (Фурмиций Матерн, De errore profanarum religionum, ср. Фрейзер, v, стр. 272, а также прим. 2).

Сначала целью этого обычая было сберечь духа растительности невредимым в течение года. Фригийцы почитали сосну выше других деревьев, и именно от них мы позаимствовали Мистерии и Митраическую систему. Возможно, сосна считалась священной для культов на больших территориях потому, что она вечнозеленая и не опадала в период солнцестояния, когда все другие деревья стояли голыми. Нужно также помнить, что сосновая смола сжигалась на праздниках солнцестояния. Корни этих обрядов затеряны в древней истории ассиро-вавилонской системы.

Термин Epiphany означает “обнародование", “проявление", как появление какого-то божества или сверхчеловеческого существа. Его применяли к Антиоху IV Эпифану, царю Сирии (175-164) .

Его также знали как dies luminum (день огней); день трех царей или двенадцатый день. Обо всех этих явлениях говорится выше. Обычаи, связанные с ними, происходят из древних источников, как мы видим из текста, и имеют мало общего с верой.

Это имя жило в названии большого праздника Бефаны в Риме (ср. Католическая Энциклопедия, статья Epiphany, Роберт Эпплтон, NY, 1909, Том V, стр. 504). В ней говорится:

Вряд ли это тяжело определить. Обычаи были похожи, а термин применялся к появлению Бефаны как богини, как мы рассматривали это выше. Ссылка на Ипполита и его Таинство Крещения является неверными, поскольку он использует термин theophaneia, а не epiphania (там же).

Первую самостоятельную ссылку находим в Клемента (Stromateis, i, ххі, стр. 45). Католическая Энциклопедия цитирует этот текст, и далее говорит:

“Есть также такие, кто слишком любознательно пытается установить не только год, но и день Рождения нашего Спасителя, который, по их словам, приходится на 25 пахона (20 мая) двадцать восьмого года правления Августа. Но последователи Басилидов отмечают и день его Крещения, проводя предыдущую ночь в чтениях. И, они говорят, это произошло 15 дня месяца Тибы 15 года правления Тиберия Цезаря. Кое-кто говорит, что его отмечали 11 числа того же месяца". В наше время 15 и 11 Тибы это 6 и 10 января.

И Римская Католическая, и Православная церковь пытаются получить в этой практике гностиков времен Базилидов (которая существовала в Риме в середине второго века) поддержку для обоснования празднования как рождения, так и крещение Христа, но для этого предположения нет реальных доказательств. Свидетельства самих праздников показывают, что этот обычай был древним праздником плодородия и благословения сельскохозяйственных товаров. Из этого возник обычай освящения воды и обычай бросать распятие в море для того, чтобы сделать его более производительным для рыболовов. Все эти обычаи базируются на древних обрядах язычников и не появляются в христианстве до четвертого века. Эти дополнения появились намного позже Оригена, который в третьем веке, перечисляя праздники, не упоминает Богоявление (Крещение). Первое упоминание о нем как о церковном празднике относится до 361 г. (ср. КЭ, стр. 505).

Человек, которого обычно называют Святым Николаем - это Николай из Меры, что в Ликии. Он умер 6 декабря 345 или 352 года (Католическая Энциклопедия, том ХІ, стр. 63). Он родился в Парари, Ликия, в Малой Азии. В юности он осуществил паломничество в Египет и Палестину. После возвращения его сделали епископом Меры, а в период преследований Диоклетиана он был заключен. Он был освобожден с приходом к власти Константина. Католики утверждают, что он участвовал в соборе в Никее, но, по их собственным признаниям, его имя не упоминается в ни одной из записей (там же).

В 1087 году итальянские торговцы украли его тело и привезли к Баре. С этого времени и начинается его чествование в Италии. Кажется, его чествование было подсказано его же культом, который в это время развивался в Европе. Многочисленные чудеса, которые приписывают ему, являются результатом длительной традиции, но, как мы еще увидим, большинство из них имеют языческое происхождение и имеют мало общего с реальным человеком.

Его культ в греческой церкви насчитывает много лет, и особенно важным он является в русской церкви, хотя она и начала свое существование задолго после него (около 1000 р. н. э.). Император Юстиниан I построил в его честь церковь в Константинополе, а внесение его имени в литургию приписывают Иоану Хризостому (там же).

Его культ в Европе начался со времен Отто ІІ, чья жена Феофана была гречанкой. Епископ Реджинальд Эйштадский (умер в 991 г.) написал метрику, названную Vita S. Nicholai. Его почитают или почитали как святого покровителя в Греции, Неаполитанском королевстве, Сицилии, Лорайне, Льежской епархии и многих городах в Италии, Германии, Австрии и Бельгии, Кампени в Нидерландах, Корфу в Греции, Фрибурге в Швейцарии и Москве, Россия (там же). Он был покровителем моряков, торговцев, банкиров и детей.

Его мощи еще и сейчас хранятся в церкви Св. Николая в Баре. Говорят, что из них выделяется маслянистое вещество, которое называют Manna di S. Nicola. Она высоко ценится для медицинских целей.

Одна из легенд, которую связывают с ним, говорит о том, что он сделал три золотых шарика, каждый из которых равнялся его годовому заработку, и закатил через окно в жилище бедной семьи благородного происхождения в течение нескольких лет. Первый из шариков закатился в чулок (отсюда и происходит обычай класть подарки на Рождество в чулок). Это дало возможность нищим людям выдать замуж дочерей. Говорят, что его видели в последний раз. Отсюда, бесспорно, и происходит обычай трех золотых шариков у ростовщиков, а также символа его покровительства торговцам. Эти рассказы, как мы увидим далее, связаны с другими мифами.

Традиция, которая говорит об его щедрости, повлекла за собой появление обычая во Французской Нормандии, когда монахини раздают милостыню бедным на день Св. Николая или накануне, и этот день называют Boxing Day от церковных ящичков для милостыни. Это и стоит за традицией Дня Ящиков 26 декабря. В Германии бедным также раздавали Christ Bundles (Христовы Свертки), и ежегодные парады сменили признаки Мистерий Божественной Матери.

Рождественский обычай в Голландии, по которому дети откладывали деньги для приобретения ежегодного поросенка, привел к появлению копилки.

Смешивание фальшивых мантий священников, которые носили на римский Праздник Дураков, сказки о диком гоне Одина и бороды Магов, вместе со Святочными эльфами, получили дальнейшее развитие.

Синтерклаас, или святой Николай, является типичным представителем голландского фольклора, которого почитают в Нидерландах и частично в Бельгии.

"Heerlijk avondje is gekomen. Kom maar binnen met je knecht".

Его слуга, Черный Питер, черный. Его всегда изображают в виде негра с толстыми губами и серьгами, одетого в вычурную одежду. Он, возможно, связан с традицией Деметры/Мельхиора, и позже ассоциировался с добром и злом, воплощенным в легенде о Водане и Ньяви.

Бог Водан (также известный как Один), которого все упоминают благодаря названию дня недели - среды (Wednesday), был главным богом древнегерманских племен (не той небольшой группы людей, которых мы считаем сегодня немцами). Водан, который является исторической фигурой, появился как олицетворение многочисленных ранних богов - богов ветра и войны, бога смерти, бога плодородия, бога мудрости и бога Солнца. В мифах он появляется, “едущим в воздухе верхом на верном белом коне, одетый в длинную мантию". Позже его описывают как человека с длинной белой бородой и в большой шляпе на голове. Поскольку он также считался богом мудрости, он держал в руках книгу с руническими надписями, и носил большое копье.

Сегодня в Нидерландах существует традиция дарить шоколад и сдобу с миндалем, сделанные в виде букв. Здесь явно прослеживается связь с древними рунами. Германские праздники Вотана были смесью праздников плодородия и принесения жертв в течение периода праздников в середине зимы. Парни и девушки германских племен молились в те ранние времена, чтобы найти пару. Подарками от Синтерклааса было также speculatius или другое пирожное в виде любовников. Также, делали подарки в виде сахарных мышей и свиней, чтобы заменить настоящие жертвы.

Синтерклаас также является покровителем Амстердама и моряков, которые отплывают из его портов.

Синтерклаас одет в одежду римского католического священника. Поэтому и не стоит удивляться, что в шестнадцатом веке Реформация пыталась искоренить эти обычаи. Но она не достигла полного успеха в Нидерландах. Синтерклаас возродился после многовекового отсутствия (или укрытия) в Протестантских Нидерландах в первой половине двадцатого века. Синтерклаас исчез в Англии и Германии и потерял прежнюю важность. Большинство традиций просто перешли в 25 декабря и предстали в виде Рождественского дерева и Санта Клауса. Принятие возрождения Синтерклааса в протестантских Нидерландах произошло раньше и быстрее, чем принятие Рождественского дерева. Сегодня коммерционализм должен бороться за то, чтобы Санта Клауса приняли в Нидерландах, поскольку многие выступают против замещения Синтерклааса, даже учитывая то, что он возродился в Нидерландах благодаря тому, что происходило США.

Голландцы принесли миф о Синтерклаасе, который заимствовали из его традиционного места. Традиция Pere Noel в красной мантии также заимствована из Европы. Немцы принесли с собой традицию Христовых свертков и назвали ее Christkindl, или традицией Ребенка Христа. Имя Крис Крингл пошло от этого термина.

Вашингтон Ирвин в Рассказах обитателя Нью-Йорка (около 1820 г.) рассказывает об эльфе Санта Клаусе, который дарит чулки, как делал Св. Николай.

Клемент Кларк Мур ввел много новых элементов в своем произведении Визит Святого Николая, которое было переименовано в 'Twas the Night Before Christmas (Это было в Рождественскую Ночь). Он привнес такие новые элементы, как восемь северных оленей, а также национальное представление о громе и молнии как Святочных богах в виде Донара (Дондера) и Блицена.

Санта Клаус оставался эльфом Святочной традиции до завершения Американской гражданской войны, когда Томасу Несту из Харперз Уикли было поручено нарисовать серию карикатур о Санта Клаусе. Он продолжил эту деятельность после войны, и издательство McLaughlin Brothers Printing Company, экспериментируя с цветом кожи Санта Клауса, сделала его красным.

Последнее изменение произошло в 1931 году. Скандинава Хеддона Сандблома наняла компания Кока Кола, чтобы нарисовать Санта Клауса. После смерти его позера он срисовал Санта Клауса с себя. Это продолжалось двадцать пять лет.

В 1941 году была написана песня Rudolph the Red-Nosed Reindeer. Ее записал певец кантри Джин Отри.

В так называемом Рождестве нет ничто библейского, однако, религиозные суеверия относительно него очень сильны, что является прямым нарушением библейского закона. Никто не может следовать ему, и оставаться при этом христианином.

Фрейзер правильно указывает, что, если в случае, который касался Рождества, язычники восприняли и охватили систему целиком, дав ей христианские названия, то не следует удивляться, что похожие мотивы

Фрейзер считает, что такое заимствование, возможно, осуществилось только в греческом мире, скорее чем в латинском, поскольку поклонение Адонису, кажется, имело небольшое влияние на Западе и, бесспорно не было частью официальной римской религии. Он говорит:

Смерть и воскресение бога Аттиса официально отмечались в Риме 24 и 25 марта, и позже воспринимались как весеннее равноденствие, а, следовательно, наиболее приемлемый день для воскресения бога растительности, который был мертвым или спал в течение зимы. Согласно древней распространенной традиции, 25 марта отмечалось как смерть Христа, невзирая на состояние Луны. Этой традиции придерживались во Фригии, Каппадокии, Галлии и, кажется, в самом Риме (ср. Фрейзер, v, стр. 306). Тертуллиан утверждает, что Христа распяли 25 марта 29 года н. э. (Adv. Jud., 8, том ii, стр. 719, а также Ипполит и Августин; ср. Фрейзер, v, прим. 5 к стр. 306).

Воскресение Аттиса, который сочетал в себе божественного Отца и божественного Сына, официально отмечалось в Риме в тот же день. Таким образом, мы здесь видим не только синкретизм доктрины воскресения, к которой мы имеем отношение, но и происхождение модализма, когда один бог имеет формы, или элементы, которые выступают как различные формы одного, из чего и сформировалась Троица.

Существует также относительно недавняя ересь, “Иисус - это единственный настоящий Бог", и эта концепция вошла в протестантскую квази-гностическую теологию.

Этот феномен смещения, по которому языческий праздник заменяется праздником с христианским названием, наблюдается во многих языческих праздниках. Вместе с теологией Матери-богини и Небесной девы, праздник Дианы был замещен праздником Успения Девы в августе. Такие же изменения произошли и с языческим праздником Парильи в апреле, вместо которого внедрили праздник св. Георгия. Июньский праздник воды в середине лета был заменен днем св. Иоанна Крестителя. Каждый из праздников похож по типу на праздник, который он заменил. Праздник Всех Душ, который отмечается в ноябре - этот древний языческий Праздник Мертвецов. Рождение Христа сменило рождение Солнца. Праздник Пасхи - это просто праздник фригийского бога Аттиса в период весеннего равноденствия. Также следует помнить, что преимущественно фригийцы стали источником митраической системы и мистических культов (см. также раб. Николаиты [№ 202]).

Митра был привнесен в Рим пиратами, которых захватил Помпей ок. 63 года до р. х. Смерть Христа в течение равноденствия отмечали именно в тех местностях, где возникло или было наиболее распространено поклонение Аттису, а именно: Фригия, Галлия, частично Рим. Фрейзер говорит, что довольно тяжело отнести это к простому совпадению (v, стр. 309).

Другой характерной чертой является датирование воскресения 27-м марта, т.е. двумя днями позже, и это происходит там, где существует сокращенный период от распятия в пятницу к воскресению в воскресение. Фрейзер указывает, что похожие сдвиги христианских праздников к языческим наблюдаются в праздниках св. Георгия и Успения Девы (v, стр. 309).

Но мы знаем из истории и лингвистики, что настоящие даты воскресения приходились на праздник Еврейской Пасхи, который по лунному календарю происходил 14 и 15 нисана и продолжался до праздника принесения Снопа сотрясения в воскресение. Таким образом, праздник Еврейской Пасхи мог приходиться на любой из двух дней недели с переменным промежутком в воскресный праздник Снопа сотрясения, который означал вознесение Мессии, а не его воскресение, которое произошло накануне. Пасха, с другой стороны, ограничивалась распятием в пятницу и воскресением в воскресение, которое прямо противоречит Писанию. Сначала, это приходилось на определенные даты культа Аттиса. Слово Easter (Пасха) было даже введено в английском переводе Библии, чтобы заменить слово Passover, и, таким образом, скрыть основную идею.

Выше мы видели, что свечи вошли в систему поклонения из древней арийской религии. Она происходила от общего центрального предка и, кажется, ассоциировалась с ассиро-вавилонской системой, которая существовала к приходу Ариев в Индии около 1000 г. до р. х. Это могло произойти даже в более древние времена истории ассирийцев во втором, или даже в течение третьего тысячелетия до н. э.

Давняя арийская традиция, по которой новые костры зажигались от пасхального огня, и ветки из него разносились к каждому жилищу, чтобы разложить огонь, который бы защитил от богов грома, шторма и бури, продолжилась среди германцев. Эта традиция еще жила по всей германии во времена, когда Фрейзер писал свою книгу. Разница между протестантский и католическими общинами состояли в том, что среди протестантов этому обычаю отдавали преимущество парни, а в католических взрослые мужчины. Эти праздники прямо ассоциировались с древними обрядами плодородия. Церковь была привнесена позже, как место начала процессии, вокруг которого она продвигалась, согласно вращению Солнца. Огни разлагались на составные части на Пасхальных горах.

Эта практика была привнесена в католицизм как Пасхальная свеча. Эту единственную исполинскую свечу зажигали на Пасхе в субботнюю ночь перед Пасхальным воскресеньем, а потом зажигали от нее все свечи в церкви. Это продолжалось год до прихода следующей Пасхи, когда снова зажигали единственную Пасхальную свечу. Очаги продолжали раскладывать в католических странах, и на таких очагах в период Пасхи часто сжигают деревянную фигуру, которую называют Judas (Иуда), при этом золу часто смешивают с пеплом ветвей освященной пальмы, и все это потом смешивают с зернами, назначенными к севу. Даже там, где это жертвенное изображение не фигурирует, сами огни называют Сжигание Иуды (Фрейзер, х, стр. 121). Фрейзер пишет, что в Баварии только что зажженная Пасхальная свеча использовалась для того, чтобы засветить фонари, и что к костру бежали парни, чтобы засветить ее. Первого из них хозяйки на следующий день, т.е. в Пасхальное Воскресение, награждали красными яйцами в дверях церкви. Сжигание Иуды сопровождалось общим празднованием (там же, х, стр. 122).

В этот же день в Абруцци с церквей собирают праздничную воду для защиты против ведьм и болезней, которые они насылают. Воск со свеч кладут на крышу. И он служит защитой против грома и молнии в бурю. В Калабрии и всюду в Италии обычаи относительно новой воды похожи на этот. Такие же верования находим и среди немцев Богемии (см. также раздел Богоявление).

Г. Чемберс (Книга Дней, London and Edinburgh, 1886, i, стр. 421) пишет, что все очаги в Риме зажигались вновь от святого огня, зажженного в Риме, в соборе св. Петра на Пасхальную субботу (ср. Фрейзер, х, стр. 125).

Обычай зажигания свечи имеет место в ночь перед днем Солнца как часть древней системы солнцепоклонничества. Свечи представляют собой элемент древних магических обрядов и были характерными и для оккультных систем, и среди систем анимистов, которые берут свое начало от ассиро-вавилонян.

Практика зажигания свеч характеризуется смешанным символизмом. Огни в Храме были специфическими и сурово определялись для определенных целей относительно семи огней как семи духов Бога в едином подсвечнике Менора или семидесяти огней Сонма в Храме Соломона. Позже это толковалось оккультистами как отношение к семи небесам и семи планетам. Восхождение семью уровнями анимистического Шаманизма вошло в Иудаизм через мистицизм Меркаба.

Практика зажигания многих свеч перед языческими алтарями, а позже в христианстве, основана на безбожной и богохульной доктрине Бессмертной Души и попытках отделить святость от личности путем действия духовных сил, призванных действиями лица, которое поклонялось этим силам. Чем больше существ, тем более нужно свеч. Эти свечи являются символами пантеистического понимания доктрины Души.

В каббалистическом иудаизме, человек входит во Врата Кавани (или концентрации) через медитацию, основанную на огне. Символизм здесь заключается в том, что лицо поднимает свой разум путем медитации от одного огня до высшего. Два огня называются Бахир (блестящий) и Зохар (сияющий), согласно двум важнейшим каббалистическим классикам (Каплан, Медитация и Кабала, Weiser, 1982, стр. 118). Эти огни отвечают Сефироту. Эти системы были описанные раввином Моше де Леоном (1238-1305) в его работе Shekel ha Kodesh, написанной в 1292 году.

Эта система восхождения является шаманизмом, вплоть до седьмого великого огня Ain Sof. Эти огни:

Tov (Добро) Nogah (Жар) Kavod (Слава) Bahir (Блеск) Zohar (Сияние) Chaim (Жизнь), и бесконечным и седьмым является Ain Sof (корона).

Их двойниками огня Sefirot являются Chesed (Любовь) Geveruah (Сила) Tiferet (Красота) Netzach (Победа) Hod (Величие) Yesod (Основа) (Каплан, там же, стр. 119).

Метод определения дня Солнца в весеннее равноденствие походил на определение дня жертвы снопа тряски, которое описано в Левите, гл. 23, но он не был идентичным. Именно поэтому существует небольшая разница между системами еврейской и современной Пасхи.

Аргументы ясно изложены в истории кварто-дециманского диспута, который продолжался с правления Аницета до правления Виктора (Викторина), епископов Рима с середины до конца второго века (около 154-190 г.).

Таким образом, из кварто-дециманского диспута мы знаем, что неверное датирование системы возникло в Риме, во втором веке, и нем противостояли служители церкви, которых учили апостолы, а именно Поликарп, который дискутировал с Аницетом, и его ученик Поликрат, который противостоял Виктору (Викторину). Позднейшие работы Сократа Схоласта (ок. 439 р. н. э.) вносят ошибки к истории, и являются неверными на многих основаниях, много из которых вспоминаются компиляторами работы Никейские и Пост-никейские Отцы (ср. НПНО, изд. 2, т. 2, введение в текст).

Сократ пишет, что кватро-дециманцы придерживались даты 14-го лунного дня, игнорируя субботу (там же, гл. ХХІІ, стр. 130). Он пишет, что именно Виктор, епископ Римский, отлучил их, и его за это критиковал Иреней (там же). Он пытается на этой последней стадии апеллировать к Петру и Павлу в поддержку римской пасхальной традиции, и к Иоанну в поддержку кватро-дециманской (там же, стр. 131). Он твердит, что ни одна со сторон не может привести письменных доказательств в свою пользу. В то же время, мы знаем, что кватро-дециманцы апеллировали к Иоанну, из работ Поликарпа и Поликрата, которых учил сам Иоанн. Нет ни одной посылки на Петра и Павла для защиты римской пасхальной традиции. Кроме того, было бы абсурдом допустить, что двенадцать апостолов можно разделить по их взглядам на метод вычисления даты Пасхи.

Сократ прав в одном, а именно в том, что церковь и кварто-децимианцы не следовали датам, определенным для Пасхи в соответствии с современными расчетами евреев (т.е. во времена, когда он писал, ок. 437 г., после введения календаря Хиллела в 358 г.). Он считает, что они ошибались почти во всем (там же, стр. 131).

т.е. Древностей Евреев, iii, 10, которая цитируется здесь полностью:

Знак Овна завершался 19-20 апреля, и, таким образом, Пасха не могла прийтись на день после этого периода. 14-тое не могло наступить до равноденствия, и, таким образом, мы имеем древние ориентиры для определения Пасхи. Тут мы видим, что со времен Хиллела древняя церковь не следовала позднейшим еврейским традициям. Большинство цитат Сократа игнорируют это важнейшее свидетельство.

Мы также видим из свидетельств Сократа, что Никейский собор не определил дату Пасхи, как это требовалось в Audiani (см. НПНО, там же, стр. 131, и прим. 14 к стр. 131). Она была определена согласно древней традиции, и, как мы знаем, определено по традиции поклонения богу Адонису и богу Аттису вместе с Иштар или Венерой, и системы поклонения Солнцу. Это разрешило конфликт между языческими системами поклонения Аттису и Адонису. Никея просто приняла Пасху как официальный праздник, использовав существующую языческую традицию, но гармонизировав ее. Она не определила и не назначила праздник. Евреи до 358 года установили абсолютно ошибочный календарь, незадолго после Никеи, как пишет Сократ. Это событие намного ближе к его времени, а значит, точнее описано. Таким образом, христианская Пасха была почти уничтожена язычеством, которое установило современную Пасху, или ошибочный календарь раввинского иудаизма, сдвинув предыдущую Пасху, датированную Нисаном, согласно лунного календаря. Собор в Никее провозгласил, что определение Пасхального Воскресенья как Воскресенья, которое следует за Полнолунием, сделало почти (но не полностью) невозможным для Пасхального Воскресенья прийтись на то же Воскресенье, что и пожертвование снопа сотрясения Пасхального Воскресенья, если и придется на 15 Нисана. Таким образом, почти невозможно, чтобы современная и еврейская Пасхи верно совпали при некоторых обстоятельствах. По их утверждению, они, якобы, не желали отдалить Христианство от евреев, но на самом деле это является решением системы фальшивого бога, предназначенным для того, чтобы сместить настоящий праздник и привести его в соответствие с пантеистическим поклонением.

Чистый английский язык говорит об этом наиболее точно. В ранних церковных работах Пасху называли Pash. Термин Easter происходит от древней англосаксонский формы.

Универсальный Оксфордский Словарь дает значение слова Easter как производное от староанглийского йastre, или в форме множества женского рода йastron. он говорит:

Беда выводит это слово от Eostre (нортумбр. выг. Йastre), богиня, чей праздник отмечали в весеннее равноденствие (там же).

С этого мы и берем такие символы, как кроли, яйца и др. Кролик был символом плодородия в древневавилонской системе, и этому найдены археологические подтверждения. Кроликов использовала древняя гомеопатическая магия от Африки до Америки (Фрейзер, и, стр. 154-155). Их также применяли в церемониях, призванных прекратить дождь (и, стр. 295).

Слово Easter (жен. мн. Eastorn) это на самом деле имя Иштар, что, в свою очередь, является другим именем Астарты. Как Ashtaroth, что является еврейской множественной формой, которая указывает на многочисленные местные имена Астарты (Второз. 1:4; греч. Ashtoreth) она была Ханаанской богиней плодородия Athtarath, что произносилось, возможно, как Ashtarath или Ashtereth.

Отсюда греки и заимствовали Астарту, а евреи в написании имени их языческого бога в библейском тексте, судя по всему, сберегли созвучность, но заменили гласные так, что слово стало звучать как bosheth, или стыд. Аштарат, или Иштар, превратилась в Easter (Пасху) в языке англосаксов еще до прихода их в Британию.

На Рас Шамра, в форме Анат она играет ведущую роль в течение затмения бога Солнца Ваала в виде божества растительности (Толковый библейский словарь, том 1, стр. 254). Она менее известна в Палестине как Аштарот, чем как Астарта, которая принимает здесь на себя роль Анат. Все, что мы видим - это одна и та же роль, которую богиня играет под различными именами, возможно, отображая некоторые важные местные или другие аспекты. Здесь мы видим такое же отсутствие разницы, как и между Дианой и Артемидой. Ритуалы культа плодородия Ваала и Астарты, что проводились в каждый сезон, видим в древнем Израиле (Кн. Судей 2:13; 10:6; ср. Толк. Библ. Слов., там же). Самуил в Массифе во время избрания Саула приказал Израилю отречься от Ваалов и Астарт, что говорит о том, что они были связаны между собой и многочисленны (1 Цар. 7:4). Израиль ослушался, и признал свое отступничество только после победы Филистимлян. Из 1 Кн. Царств мы видим ее культ в Беф-сане, который не был занят Израилем и был разрушен во времена Давида. Отсюда вытекает, что ее культ был общим для этой территории. Ее называют Аштарот Рогатой (Ashteroth-karnaim). Этот город принадлежал Рафаимам и находился на территории Ога, царя Васана (Второз 1:4; 3:10; Егош. 12:4). Кедорлаомер нападал здесь на Рефаим (Бытие 14:5). Позже здесь обитал Махир (Ис. Нав. 13:12, 31), и этот город был сделан городом изгнания (1 Хроник 6:71; ср. Ис. Нав. 21:71). Это представитель богини Астарты, которую обычно изображают с рогами и представляют так же, как Хатор египетскую богиню-корову. Таким образом, изображаются Иштар с богом Луны Син, чьи загнутые кверху рога связывают с серпом Луны на горизонте, и с Венерой, как вечерней звездой (ср. раб. Золотой Теленок [№ 222]). Таким образом, система была древней, и центром ее был Рафаим и религиозные системы, в основном малоазийские, но она концентрировалась вокруг ассиро-вавилонской системы.

Форма слова Ashteroth (a. soneka) является также общим существительным, которое помечает молодняк отары или увеличение племени относительно плодовитости овец (ср. Второз. 7:13; 28:4, 18, 51). Давняя этимология этих терминов допускает связь с системой плодородия или увеличение рода, и даже может быть причиной того, почему наши предки назвали знак Луны весеннего равноденствия Овен.

Астарта, или Easter в ее различных формах это мать-богиня, о которой речь шла выше. И которую связывали с сыном-любовником, как с Господом, являющимся значением слов Ваал, Адонис и др. Как Небесная Дева или мать-богиня, она была той, кто присутствует, как мы видим, в символизме золотого теленка, который совратил с пути Израиль на Синае, под предводительством Моисея (ср. там же). В этой тройке Звезды, Солнца и Луны, мы видим ее как богиню телесной любви, как вечернюю звезду (отсюда также Венера), и богиню войны и утренней звезды. Эту военную роль приписывали Афродите. Это звание прямо связано с Сатаной из Исаии, гл. 14, и Иезекиля, гл. 28. Она связана с богом Луны Син, из которого мы позаимствовали нашу концепцию мира, а также связана с Солнцем, как с третьим элементом Троицы. Праздники также связаны с этим символизмом.

Покровителем культа Ашторет был Соломон (1 Цар. 11:5). Место ее культа, установленное на Горе Распада, на Горе Олив по другую сторону Сиона было уничтожено в течение реформ Иосии. В обоих случаях, этот культ связан с финикийцами и частично сидонийцами. Таким образом, система Быка Син и жертвы Минотавру на Крите также связанные с ним через древнюю морскую систему Повелителей Моря. Поклонение ей прямо связано с поклонением богу аммонитов Милкому, и богу моавитов Шамаш. Они, кажется, ассоциировались с ней в форме Аштар, астральной Венеры, женской формой которой является Ашторет.

Египтяне во времена правления Птолемеев в Эдфу изображали Ашторет с львиной головой. Здесь она снова ассоциируется с львиноголовым божеством Эон и мистериями. Как Quodshu, или святость, держа стебель папируса и змею, она стоит на льве между египетским богом плодородия Мин и Решеф, семитским богом уничтожения и смерти. Ее прическа напоминает стилизованные рога богини-коровы Хатор. Бронзовые статуэтки из Гезера изображают обнаженную фигуру с рогами, которые считают рогами Аштерот. Ее культовые системы процветали в Бес-Шане с пятнадцатого по тринадцатый век до н. э., а во втором веке до н. э. на Делосе существовал культовый центр Астарты Палестинский (там же, стр. 256). Найденные символы плодородия имеют вид богини с прической в виде рогов и выделенными грудями, часто с цветком лотоса и змеей. Если изображают мать-богиню, это Ашера, и она прижимает к груди голубя. Ее также связывают с финикийским богом исцеления Эшмуном по недатированной надписи в Карфагене. Эта роль является эндемический для всей территории распространения культа, и ее находят среди кельтов и друидов, которые подверглись влиянию Повелителей Морей в древние времена. Имя, которое ассоциируется с нею в ассирийской форме Иштар, звучит как Ishtar-miti-uballit, или Иштар, оживляющая мертвых (там же). Таким образом, название воскресения на Пасху ассоциируется с ней в форме слова Easter.

В Афинах Царица была женой Диониса (іі, стр. 136 и далее, vii, стр. 30 и далее). Кажется, заключение брачного союза, так же как и обручение, отмечались церемонией. Неизвестно, играл ли роль бога мужчина, или изображение бога. Аттический закон позволял Царице быть гражданкой и не знать мужчин, кроме ее супруга (Фрейзер, іі, стр. 136). Ей помогали четырнадцать священных женщин, по одной для каждого алтаря Диониса. Эта дионисийская мистическая церемония происходила 12 Анастериона (прибл. в феврале). Четырнадцать клялись в чистоте и целомудрии перед Царицей в древней святыне Диониса на Болотах, которая отворялась только в этот день года. Ее бракосочетание, кажется, произошло позже, и, согласно Аристотеля (Конституция Афин, ііі, стр. 5), в старой царской резиденции на северо-восточной стороне Акрополя, которую называли Стойло для скота. Однако это была часть древнего праздника плодородия винограда и фруктовых деревьев, чьим богом был Дионис (Вакх у римлян) (ср. Фрейзер, іі, стр. 136-137 и прим. 1).

Царица стала женой богов, но осталась богиней плодородия и матерью-богиней. В этой роли, Царицу колосков вели в сопровождении процессии в конце жатвы.

Царица Египта была также женой Амона (іі, стр. 131 и далее, v, стр. 72), и, таким образом, олицетворяла собой богиню. Эта традиция позже выродилась, когда божественной женой становилась молодая и прекрасная девушка из хорошей семьи, которая вступала в неразборчивые половые связи до достижения половой зрелости, и которую потом оплакивали и выдавали замуж (Страбон, xvii, И, 46, стр. 816). Греки называли этот обычай Паллады по имени их богини-девы Паллады.

Такая проституция, возможно, в древности ассоциировалась с поклонением Иштар, и на самом деле, большинство поклонниц Истер или Иштар были хотя бы раз занесены в список как храмовые проститутки, как и девушки в культовых центрах Малой Азии. В Коринфе проституция была распространенной, и, скорее всего, каждый обитатель города хотя бы иногда сталкивался с этим.

Как и Артемида, богиня плодородия Эфеса, у богини были мужчины, которые назывались Essenes или Пчелиный Царь, и, кажется, придерживались целибата в течение определенного периода, когда они были посвящены богине. Записи и надписи из Эфеса свидетельствуют о том, что некоторые из них были женаты.

Вокруг ее храма была роща с фруктовых деревьев (Фрейзер. і, стр. 7). Таким образом, ее связывали с Деметрой, которую называли носительницей плодов (vii, стр. 63). С этой стороны ее также связывали с Дианой, которая была покровительницей фруктовых деревьев, как и она (и, стр. 15 и далее). Фрейзер связывает эту мать-богиню с Лесным Царем и его лесной богиней Дианой Нимейской. Кажется, это имеет смысл, и объясняет, почему толпа в Эфесе, в Деяниях, обращалась к богине как к Диане Эфесской. Эти обычаи были перенесены и в культ Девы, и фруктовые деревья освящают в день Успения Девы (Фрейзер, и, стр. 14 и далее). Культ Девы в христианстве - это ничто другое, как культ Иштар, Астарты, Дианы или Артемиды в древнем язычестве под новой личиной, а иногда в такой же одежде.

Этим Эссенам в Эфесе запрещалось вступать в связь со смертными женщинами, так же, как и женам Бела и Амона с древних времен запрещалось вступать в связь со смертными мужчинами. Обычай целибата кажется логичным при посвящении Царице Небес, как Матери-богине. Именно поэтому жрецы, посвященные ей, придерживались целибата или же были евнухами. Этот обычай вошел в христианство из языческих культов и гностицизма, который принял мистические культы (см. раб. Вегетарианство и Библия [№ 183]). Женщины в культе Иштар не придерживались целибату и были неразборчивы в связях. Возможно, Плиний называл Сынов Задока в Кумрани Эссенами именно поэтому, что некоторые их ордена придерживались аскетического целибата. Сами они не использовали такого названия, и применения к ним названия жрецов языческого бога было бы чрезвычайно оскорбительным.

Как Королева Мая, богиня представляла духа растительности (іі, стр. 79, 84), как во Франции (іі, стр. 87), так и в Англии (іі, стр. 87 и далее).

Кажется, существовала общая вера в то, что Мать была также богиней Зерна, и ей часто посвящают последнюю часть урожая, как символ, и с последней части урожая делают особый пирог, посвященный ей. Этот символизм распространен в Европе в различных формах, и связанный с символизмом Королевы Урожая (ср. Фрейзер, vіі, стр. 149-151).

Жертвенный пирог пекут с нового ячменя или черта (Фрейзер, vііі, стр. 120). Ячмень собирают на современную или еврейскую Пасху. У индусов жертву приносили в начале жатвы в новую луну или полнолуние. Ячмень жали весной, а рис осенью. В двенадцати черепках, посвященных богам Индре и Агни, выставлялся жертвенный пирог, сделанный из нового зерна. Пантеону богов, Visve Devah, жертвовали овсяную кашу или вареное зерно, а пирог на одном черепке жертвовали небесам и земле (там же). Этот обычай сохранился из записи Еремии о дарении пирогов Царице Небес, и, возможно, был общим для всех Ариев. В системе индуизма приносились жертвы первоплодов, и вознаграждением жрецам был первый приплод домашних животных, и, таким образом, мы видим, как древняя арийская система жертвования первоплодов вошла в индуизм. Богиней урожая является Гаури, жена Шивы. Рисовые пироги или блины жертвуют изображению Гаури в виде растения. На третий день его вбрасывают в речку или водоем. С этого места домой берут горсть ила или гальки и разбрасывают вокруг жилища и садов и деревьев, чтобы обеспечить их плодородие. Это похоже на итальянский обычай, когда на третий день Пасхи выметали церкви, и, значит, указывает на общую традицию, намного старшую чем христианская. Пироги в христианской традиции стали булочками в виде креста.

Мать-богиня пришла на Восток, в буддизм, как богиня Куан-ин, которая стала Авалокитешварой в системе Махаяны.

Она вошла в христианство в виде Небесной Девы, Марии. Христианская традиция отвела ей роль матери Иисуса Христа и богохульно назвала Божьей Матерью.

В НЗ, среди сонма святых, не встречается ни имени Марии, ни ссылки на него; оно также не встречается в благодарственном молебне в 1-му послании Клемента Римского; ни в Didache (Наставлении); ни в перечне причастных служб. Единственное место, где встречается молитва к Св. Марии, есть поминовение мучеников и поминовение умерших; и все, что по этому случаю говорит Св. Киприан, это:

“Церковная наука учит, что, как это знают верующие, если мученики и поминаются на алтаре Божьем, им не молятся вместо других, кому эта молитва назначена" (Epp. i, [Opera, Оксфорд, 1682. стр. 81]).

ересь (Her, lxxix), по которой “некоторые женщины во Фракии, Скифии и Аравии" поклонялись деве-богине, и жертвовали ей что-то вроде пирога [kollurida tina], почему он и называет их “Коллиридиане". Их обычаи (ср. Ер. 44:19) и идеи, которые лежат в их основе, были, несомненно, остатками язычничества, которое всегда знало богинь-женщин.

Триунитаристы, а именно каппадокийцы, поднесли Марию в ответ на аргументы нетриунитаристов, позже известных как Ариан (ср. ERE, там же, стр. 476). Они возвели Христа как Бога, а потом возвели Марию как Мать Божью, и, таким образом, Мать-Богиню и мать богов. Эти идеи были полностью языческими и не существовали до конца четвертого ст.

Уже в 5-м ст. поклонение Деве Марии в Эфесе стало восстановлением в христианской форме древнего языческого Анатолийского поклонения Девы-Матери (Pauline and Other Studies, стр. 126; ср. ERE, там же, р. 477, прим. 1).

Дева Мария была никем другим, как Артемидой и Дианой Эфесской, культ которой так открыто осуждал Павел (Деяния 19:24-35).

В период средневековья до завершения Трентского собора в 1563 году мы видим, что Марию возвели в литургии, называя ее по имени, как

святейшую, непорочную, благословенную, нашу Властительницу, Мать Божью, и последовательная мысль, которая показывает, что ей еще молятся, поскольку ее перебивают приветствиями “Слава тебе, полная милосердия … потому что ты родила спасителя мира" (ERE, там же. 478).

Несомненно, Мариам, или Мария, мать Христа, сначала считалась умершей, и молились за нее, а не к ней, но эту систему разрушил культ Матери-богини, чье место она заняла.

Мы знаем из книги Баруха 6:19 и далее, что вавилоняне зажигали свечи перед идолами, и в кн. Баруха об этом вспоминается с пренебрежением. Греки также внедрили такую систему, как мы видели это выше. Со времен царства Селевкидов и его влияния на евреев, эллинизацию Палестины нельзя было предотвратить.

Его политическое влияние, в основном, распространялось на Иерусалим, как говорит Хаим Шаусс в своей работе (Еврейские праздники: История и Соблюдение, Ханука, Schocken Books, стр. 211). Чтобы понять наивность этого утверждения, можно обратить внимание на то, что в Вифлееме была роща греческого бога (см. ниже). На стр. 212 он говорит, что процесс эллинизации был обусловлен политическими и экономическими интересами. Правящей партией в Иерусалиме под Сирийским руководством была партия эллинистической аристократии. Конфликт этой системы достиг своей вершины в правление Антиоха Эпифана. Первосвященником был эллинизированный еврей из аристократической про-сирийской партии Ясон (произ. от Джошуа). Он построил гимнасий в Иерусалиме и ввел греческие игры. Евреи перенимали греческие имена и культуру (ср. Шаусс, стр. 213). Когда началась греко-сирийская война, Ясона заменил более радикально настроенный про-греко-сирийский Менелай (Менех). Слух о том, что Антиох якобы был убит на поле боя, придал смелости Ясону для того, чтобы войти в Иерусалим с 1000 людей и напасть на Менелая. Антиох вошел в Иерусалиму и приказал убивать каждого, кто поддерживает египетскую партию. Он разграбил Храм и забрал из него драгоценности и всю золотую и серебряную посуду. Менелай остался в должности. Годом позже Антиох опять пошел против египтянин, но получил приказ от римского Сената отступать, и был вынужден подчиниться (ср. Шаусс, стр. 214). Потом Антиоха заставили укрепить империю, чтобы противостоять египтянам и римлянам. Для того чтобы осуществить это, он приказал поклоняться греческим богам. Евреи не подчинились, и он был вынужден послать в Палестину армию, чтобы заставить их подчиниться. Иерусалимский Храм был превращен в греческий храм. Соблюдение еврейской веры каралось смертью.

25 дня Месяца Кислев они пересвятили алтарь Храма и установили ежегодный восьмидневный праздник в память об этом дне. Они заставили сирийцев упразднить антиеврейские законы и начали создавать независимое еврейское царство в Палестине. Это царство просуществовало менее как 100 лет ко времени, когда оно было поглощено Римом.

Заметьте, что битье и переодевание упоминаются рядом с потреблением бобов. Существует также обычай,. который теперь сохранился только среди восточных евреев, сжигания Хамана на Пурим.

Шаусс говорит (на стр. 270) о Пуриме и потребление Kreplech и Hamantaschen.

Слово Kreplech, возможно, происходит из немецкого, и, как и много других форм соблюдения Пурима, взяты из христианского “Масляного Вторника" и внесены в праздник Пурим. Возможно, от Пурима происходит обычай потребления Kreplech, которого придерживались до дню перед Йом Киппур и до Хашано Рабо.

Он предлагает шутливое толкование, которое говорит, что их едят в дни, когда осуществляется обычай битья, т.е., за день до Йом Киппур, когда мужчины сами себя бьют розгами; Хошано Рабо, когда бьют вербовые ветки; и Пурим, когда бьют Хамана (стр. 270).

Здесь мы видим концепцию свеч как отдельной души лица, и сжигания свеч для того, чтобы создать свет. Эта практика может быть только ассиро-вавилонского происхождения и происходить от язычников-анимистов. Она гибла после сгорания свечи, но соединялась с нею. Свечи зажигают, чтобы успокоить души десяти демонов.

Он указывает общераспространенный среди талмудичных академиков обычай избрания Пурим-рабе (стр. 269) Этот обычай происходит от обычая избрания царя Пурима, который соответствовал избранию Царя Бобов или Царя Дураков в Европе (см. выше).

Эти явно языческие обычаи, которые ассоциируются с праздниками, которых не приказано было придерживаться, показывают, что мы имеем дело с древними первичными праздниками культов плодородия, которые вошли в Иудаизм из тех же источников, из которых они вошли в римскую и православную системы, а именно от ассиро-вавилонян, греков и египтян. Они были прелюдией к введению еврейской Пасхи, так же, как другие системы привели к возникновению европейской Пасхи.

С приближением Пасхи, сицилийские женщины сеют пшеницу, чечевицу и зерна канарейки, в тарелки, которые они хранят в темноте и поливают раз в два дня. Растения скоро закрываются; стебли их связывают вместе красными лентами, и тарелки, в которых они растут, размещают на могилах, которые делают с изображением мертвого Христа, в католических и греческих церквях, так же, как сады Адониса помещали на могиле Адониса. Этот обычай характерен не только для Сицилии, его придерживаются и в Калабрии, и, возможно, в других местностях (Фрейзер, там же, v, стр. 253-254).

Фрейзер считает, что церковь умело перенесла праздник умершего бога Адониса на пасхальные праздники так называемого христианства. Мертвый и воскресший Адонис стал мертвым и воскресшим Христом. Изображение греческими художниками грустной богини с умирающим любовником Адонисом на руках напоминает, и, кажется, служило моделью для традиции Pieta в христианском искусстве, где Дева обнимает мертвое тело своего сына (там же, стр. 256-257). Наиболее известен образец этого искусства - робота Микеланджело в соборе Св. Петра.

Джером рассказал нам о роще Адониса в Вифлееме. Там, где оплакивали Иисуса, оплакивали и Адониса (там же, стр. 257). “Вифлеем" значит Дом Хлеба, и, таким образом, с Вифлеемом скорее ассоциируется поклонение Адонису, как богу зерна, нежели хлеб жизни, которым был Мессия.

Первым оплотом христианства за границами Палестины была Антиохия, и там в качестве епископа сел апостол Петр. Именно там наиболее распространился культ Адониса, и смерть и воскресение бога отмечали ежегодно с большими торжествами.

Когда в город вошел император Юлиан в то время, когда проходило празднование, его встретили с таким торжествами, что он удивлялся, когда люди кричали Звезда Спасения упала на Востоке среди них (Аммиан Марцеллин, ххіі, 9. 14; ср. Фрейзер, v, прим. 2 к стр. 258).

Для того, чтобы обеспечить хороший урожай, к наступлению весеннего равноденствия должен выпасть дождь, чтобы положить начало весне.

Существует запись о том, что во время большой засухи в 1893 году после около шести месяцев засухи итальянцы не смогли уговорить святых прислать дождь ни при помощи свеч, ни колоколов, ни иллюминации, фейерверков, или специальными мессами или вечернями. Они выгнали святых после того, как наказали себя железными кнутами, из-за недоверия. В Палермо они выбросили статую Св. Иосифа в сад, чтобы он сам увидел положение вещей, с намерением оставить его там, пока не пойдет дождь. Другую статую повернули к стене, как непослушных детей. Других лишили регалий и выгнали из приходов, макнув в лошадиный пруд, их запугивали и ужасно ругали. В Калтанисетти со статуи Архангела Михаила сорвали золотые крылья и одеяния, вместо этого прицепив картонные и обернув лохмотьями. Статуе Св. Анжело в Ликати отплатили еще хуже, ободрав ее и оставив левую часть обнаженной. Статую ругали, заковали в железо и запугивали утоплением или повешением. Кричащая толпа кричала ей Дождь или веревка (Фрейзер, и, стр. 300).

Эти события, хотя каким бы вздором они не казались, вполне серьезно происходили около 100 лет тому в цивилизованной, так называемой христианской стране, и об этом знала и соглашалась с этим католическая церковь. Эти действия демонстрируют связь крестьян со старой сельскохозяйственной системой, и так называемые статуи святых просто заменили статуи древних богов урожая Адониса, Аттиса, Астарты и Зевса бога дождя, и др.

Эти обычаи базировались на идеях и принципах, которые можно найти в древнем Китае и везде на Востоке. В 1710 году на острове Цон Мин в провинции Нанкинг, вице-король, после попыток задобрить бога, затворил его храм и повесил на дверях замки после изгнания этого божества. Вскоре после этого прошел дождь, и божество восстановили. В апреле 1888 года, мандарины Кантона молили бога Лун-вонга прекратить непрерывный ливень. Он не прислушивался к их молитве, и они затворили его на пять дней, и дождь постепенно стих. После этого его снова отпустили на свободу (Фрейзер, и, стр. 298-299). Поэтому, здесь присутствует та же идея, которая опередила христианство на тысячелетие. Однако христианство вобрало их в себя, и они доминировали в течение этого века.

На самом же деле, эти идеи еще существуют в легендах и в души суеверных крестьян, и их подкармливает игнорирование законов божьих и руководящие священники.

Астарту, божественную любимую Адониса, ассоциировали с Венерой вавилоняне, чьи астрологи тщательно проследили ее переход из Утренней в Вечернюю звезду, произнося предсказания согласно ее появлению и исчезновению (Фрейзер, v, стр. 258). Поэтому логичным было бы допустить, что начало праздника Адониса приходилось на появление Утренней или Вечерней Звезды. Поскольку звезду, которую воспевали люди Антиоха, было видно на востоке, и если это на самом деле была Венера, то она могла быть только Утренней Звездой. Из этого можно сделать вывод, что слово Easter также связано East (Восток), и относится к этой древней языческой богине утренней звезды.

Фрейзер считает, что праздник Астарты в древнем храме в Афаси, Сирия, начинался с падением метеора с неба, который в определенный день падал от горы Ливан к речке Адонис (v, стр. 259). Это утверждение представляется достаточно убедительным, и возможно, что утренняя звезда, которую вспоминают и у Антиоха, и в других местах, это тот самый метеор, который представляет звезду богини, которая падает с неба в объятия любимого (там же). Таким образом, расположение храма в Афаси относительно горы Ливан и г. Адонис, тщательно спланировано относительно восхождения утренней звезды на первый день Солнца, который идет следом за ежегодным весенним равноденствием. При помощи достаточно точного расчета, по этой гипотезе, можно было расположить храм с большой точностью относительно сторон света.

Однако связь с богом Адонисом и Астартой является бесспорной. Также убедительной является связь этих праздников с Адонисом, а также Аттисом, как умершим и воскресшим богом, которому была посвящена сосна (Фрейзер, v, стр. 306). Символ мертвеца, повешенного на дереве, и потом поглощенного им, чтобы возродиться, лежит в основе остатков креста, полностью сделанного из сосны. Пасхальная система, с ее обычаями нового воспламенения огней, или обычай need-fire, является полностью антибиблейской и антихристианской.

Он приводит убедительный, но неверный аргумент, говоря, что христианство было похоже на буддизм, поскольку оба эти течения были в большой степени этическими реформами, которых могло держаться только небольшое количество учеников, которые были вынуждены отказаться от семьи и государства. Для того, чтобы веру восприняли, она должна быть изменена таким образом, чтобы отвечать суевериям, желаниям и верованиям простолюдинов. Так и произошло в случае Иудаизма и Христианства.

Символизм, выраженный подлинными божьими праздниками, которые включены в Библию, умышленно скрыт, так что рост веры и познание единого настоящего Бога невозможны.

Те, кто игнорирует заповеди божьи, учат своих детей лжи, напрасно надеясь, что это сделает их счастливыми. Общество унижает своих членов до уровня идолопоклонников на основе коммерционализма и жадности, соблюдающих языческие обряды и неверные религиозные обычаи. Соблюдение Рождество и Пасхи является прямым приобщением к солнцепоклонническим и мистическим культам и прямым нарушением первой и четвертой заповедей, среди всего прочего.

Эти люди губами своими приближаются ко Мне, и устами почитают; но сердца их далеко от Меня. Однако зря они почитают Меня, ибо учат человеческим заповедям (Мат. 15:8-9; Мар. 7:6-7).